Всем женщинам должен [сборник] - Владимир Колычев

— А разве это может заменить полноценную семью?

— Я так понимаю, вы были против их отношений?

— Не то чтобы против. Но восторга не испытывала…

— Может быть, вы на этой почве и поссорились с дочерью.

— Да, на этой почве… — кивнула Майорова. — Это все из-за Диминой жены.

— Продолжайте.

— Ее, кажется, Виктория зовут… Так вот эта Виктория посмела подойти к моей дочери и нагло ей угрожать. Если, сказала, Катя не оставит Диму в покое, у нее возникнут большие проблемы.

— Да, в жизни такое возможно.

— Как будто Катя подстилка какая-то… Вот я и подумала, что ей нельзя сдаваться! — распалилась Валентина Дмитриевна.

— И что вы ей посоветовали? — подлил масла в огонь Плошников.

— Я посоветовала? Да, я посоветовала! Хватит, говорю, унижаться перед этим! Пора ставить вопрос! Или я, или жена!.. В смысле, Катя…

— Да, я знаю, Катя повела свою игру.

— Повела игру? Да, она повела свою игру!..

— И что?

— Да ничего, — Майорова опустила плечи, как будто из нее выпустили воздух.

— Кривичев нашел себе новую любовницу? — спросил, как подытожил, Юра.

— Вы и это знаете? — уныло глянула на него женщина.

— А Катя знала?

— Да, узнала…

— Как?

— Ну, если она вела игру, она должна была наблюдать за Димой.

— Наблюдать — это, значит, следить за ним?

— И это тоже…

Плошников хотел сказать, до чего довела такая слежка, но это был крюк в обход главной темы разговора.

— Значит, вы поссорились с дочерью?

— Не то чтобы поссорились… Катя накричала на меня, сказала, чтобы я больше не лезла к ней со своими дурацкими советами. А какие же они дурацкие? Я же счастья ей хотела…

— Значит, Катя накричала на вас и сбежала?

— Ну, может, и сбежала… Хорошо, если сбежала… Эта Виктория, будь она неладна, обещала ей большие проблемы! А вдруг она сдержала слово?

— Неужели она такая страшная, что ее можно бояться всерьез?

— Страшная — не страшная, а денег у нее много, а вокруг столько желающих поживиться. Заплатит каким-нибудь уркам, и пиши пропало…

— Скажите, где находилась ваша дочь в ночь с двадцать первого на двадцать второе? Со вторника на среду…

— Да знаю я, что со вторника… В эту ночь Катя дома ночевала. А утром ушла. И все…

— И когда она домой вернулась?

— Поздно, часов в одиннадцать…

— С Вадимом каталась?

— Говорит, да… — невесело сказала женщина.

— А что в этом плохого?

— Ну, Вадим, в принципе, неплохой парень…

— И давно он за ней бегает?

— С тех пор как она в институт поступила. Она там с ним познакомилась. А потом Дима появился…

— Вадим, конечно же, ревновал?

— Надо думать.

— Значит, двадцать второго Катя ушла из дома… А куда она ушла?

— Вадим за ней подъехал.

— И часто он за ней подъезжал?

— Я вам этого сказать не могу. Мы же вместе уже почти год как не живем. У нее свой дом… Я вообще думала, что она туда и уехала. А Вадим сказал, что нет ее там…

— Тогда вы подумала про Балаково, — напомнил Плошников.

— Да, пришло на ум… Зачем ей в Балаково сбегать, если у нее свой дом есть?.. А Вадим ухватился за это, поехал туда…

— А он точно к вашей сестре ездил?

— К какой сестре? — встрепенулась женщина.

— Катя же к тетке своей ездила…

— Какая она мне сестра? Ульяна — сестра моего бывшего мужа!.. — Глаза Майоровой налились кровью.

— Я так понимаю, вы с ней не в ладах?

Валентина Дмитриевна набрала в легкие воздух, как это делают перед тем, как начать долгое, обстоятельное повествование, но, решив не вдаваться в подробности, отрезала:

— Нет!

— И позвонить Ульяне не можете?

— Зачем?

— Ну, может, Вадим и не ездил к Ульяне. Может, Катя у нее.

— Может, и не ездил… Только вряд ли Катя у нее…

— А позвонить можно?

Майорова долго думала, наконец решилась. Откопала в своей сумочке блокнот, нашла номер, набрала и ушла в комнату. Позвонила Ульяне, поговорила с ней через губу и вернулась на кухню.

— Нет ее в Балаково. Не приезжала.

— А где она может быть? Родственники, друзья, подруги.

— Да я всех обзвонила, кого знала… Даже в морг звонила! — Женщина опять закатила глаза.

— Да, но Ульяне не звонили… Давайте-ка вы назовете мне все адреса, по которым может скрываться Катя. И адреса, и телефоны. — Юра достал свой блокнот.

Он еще не узнал, куда подевалась Катя, но уже получил лишнее подтверждение вины Сипачева. Он и сам догадывался, что Катя следила за Кривичевым, а ее мать это подтвердила. А следила Катя на пару со своим парнем. Сначала следила, потом отомстила…

Глава 13

Он еще и двух суток в изоляторе не провел, а уже выглядел так, будто тюрьма за долгий срок вытянула из него все жизненные соки. Лохматый, небритый, взгляд воспаленный, щеки впалые.

— Да не трогал я Кривичева!.. — сказал Сипачев, с презрением глядя на Плошникова. — Нашли крайнего!..

— И за Кривичевым ты не следил?

— Не следил.

— А Валентина Дмитриевна сказала, что следил.

— Это Катя попросила… — нахмурился обвиняемый.

— Зачем она просила?

— Хотела знать, как он там без нее…

— Катя замуж за него хотела, потому и следила. Тебе-то какой в этом интерес?.. Или был интерес?

— Вы ничего не докажете! — Опустив голову, Сипачев исподлобья зыркнул на Плошникова.

— Думаешь, если ты избавился от Кати, мы ничего не узнаем?

— От кого я избавился?! — встрепенулся Вадим.

— Она видела, как ты пытался убить Кривичева, и ты убрал ее как опасного свидетеля.

— Бред!

— Где же тогда Катя?

— Я откуда знаю? Сам ее искал!

— Может, Кривичева ее похитила?

— Может, и похитила.

— Зачем?

— А затем!.. Кто-то же пытался убить Кривичева в Катином доме!

— Виктория Кривичева, например!

— Я не знаю… Кто-то же следил за ее мужем.

— Кто за ним следил?

— Да ездила за ним машина…

— Какая машина?

— «Хонда». «Хонда Аккорд» темно-серого цвета.

— Номера?

— Грязные номера были. Очень грязные.

— Понятно, — усмехнулся Плошников.

— Не верите?

— А с чего я буду тебе верить? Вьешься как змей на сковородке.

— Как уж, — буркнул Сипачев.

— Вот я и говорю, что ты как тот змей, который не может ужалить…

— Но темно-серая «Хонда» правда была…

— Мог бы поближе подъехать, глядишь, и рассмотрел бы номер.

— А зачем? Мы же не полиция… Мы просто перестали за Кривичевым ездить.

— Перестали. Двадцать первого февраля съездили и перестали.

— Нет, двадцать первого февраля мы за ним не ездили.

— Почему?

— Говорю же, там и без нас за ним следили… Ну, могли следить…

— Так следили или могли следить?

— Точно не знаю… — вздохнул Сипачев. — Знаю только, что Катя позвонила Кривичеву. Она думала, я не слышу. «Не бросай меня, не надо!» — спародировал он девушку. — Аж тошно стало!.. Поссорились мы с ней…

— А говорил, по городу катались.

— Катались… Ехали и молчали…

— Помирились?

— Ну, в какой-то степени…

— Где помирились? У нее дома?

— Да не были мы там.

— Почему? Ключи у Кати были?

— Запасные ключи. Она слово себе дала не появляться в этом доме, пока Кривичев не вернет ей основные ключи.

— А Кривичев и поехал к ней домой. На улицу Фрунзе. Там он и мог вернуть ей ключи.

— Мы не знали, куда он поехал…

— Как вы узнали, что Кривичев попал в больницу?

— Катя ему позвонила. Он обещал в институт к ней подъехать, а сам не подъехал. Она позвонила…

— И попросила тебя отвезти ее в больницу?

— Попросила.

— А из больницы вы куда поехали?

— В институт. У нее четвертая пара начиналась… На четвертые пары мало кто ходит, но Катя ко всему серьезно относилась… Ко всему, кроме меня…

— А почему относилась? Вы ее уже похоронили?

— Я похоронил?! — встрепенулся Сипачев.

— Эх, Вадик, Вадик. Вляпался ты в историю, — с осуждением, но вместе с тем и сочувственно покачал головой Плошников. — Наломал ты дров. Даже не знаю, что тебе посоветовать… Кривичев, Майорова… Тут пожизненным пахнет… И чистосердечное признание — как мертвому припарки. Двадцать лет строгого режима — такая же вечность… Но лучше признаться.

— Как же вы меня все достали!.. — зажмурив глаза, простонал Сипачев.

— Значит, на четвертую пару Катя пошла? Пошла и пропала? — уныло спросил Плошников. Он понимал, что Сипачев ему врет, но беседу нужно было довести до конца.

— Думаешь, я ее не искал? Искал. У Тайки спрашивал, она сказала, что Катя домой пошла.

— У Тайки? — все так же тускло уточнил Юра.

— Это ее подружка по институту… Они вместе из института шли, а потом Катя в магазин зашла. А Тайка дальше пошла… Магазин мебельный, а Тайка себе этого позволить не может, — немного подумав, уже другим тоном добавил Сипачев.